Дом, который построил Гуччи: история рождения и краха модной империи
Готовы узнать тайны могущественной семьи Гуччи? Что привело модную империю к процветанию и что повлияло на упадок? Правда ли, что во всем виновата экс-супруга Маурицио Гуччи – Патриция Реджани? Ответы мы будем искать в книге «Дом Gucci» журналистки Сары Гэй Фордан. В ней она подробно рассказывает историю модной династии, не упуская ни малейшей детали. В отличие от одноименного фильма режиссера Ридли Скотта, к обсуждению которого мы еще вернемся в этой статье. Приступим!
Империя Gucci: начало
Чтобы понять историю семьи Гуччи, нужно понимать их тосканский характер. Непохожие на дружелюбных эмилианцев, аскетичных ломбардцев и эксцентричных римлян, тосканцы часто бывают заносчивыми индивидуалистами. Они чувствуют, что представляют источник культуры и искусства всей Италии, и предметом их особой гордости является влияние на современный итальянский язык, в чем они многим обязаны Данте Алигьери. Их иногда называют «итальянскими французами»: высокомерными, самодостаточными и закрытыми от внешнего мира.
Во Флоренции девять человек из десяти – торговцы, а десятый – священник, – шутил Альдо Гуччи, дядя Маурицио. – Гуччи настолько же флорентийцы, насколько Джонни Уокер – шотландец, а флорентийцев не надо учить ни торговле, ни ремеслу, – продолжал он. – Мы, Гуччи, были купцами с 1410 года.
История самого Маурицио начинается с его деда, Гуччио Гуччи. Родители Гуччио держали убыточную шляпную мастерскую во Флоренции в конце XIX века и едва сводили концы с концами. Гуччио сбежал из дома от банкротства отца и ушел матросом на грузовое судно, на котором добрался до Англии. Там он устроился на службу в знаменитый лондонский отель «Савой». Должно быть, его поражали постояльцы – их шелка и драгоценности, их неподъемный багаж. Кожаные чемоданы, саквояжи, шляпные коробки и тому подобное, украшенные гербами и подписанные громкими именами, заполоняли вестибюль гостиницы, которая стала Меккой для высшего общества викторианской Англии.
Жалованье Гуччио было невелико, а работа тяжела, но он быстро учился, и этот опыт заметно отразился на его судьбе. Он вскоре обратил внимание, что постояльцы отеля привозят с собой багаж, говорящий об их вкусе и достатке. Покинув «Савой», он устроился в «Вагон-ли» – европейскую компанию, управлявшую поездами – и путешествовал по Европе в спальных вагонах, обслуживая и изучая богатых пассажиров и их окружение – прислугу и багаж – после чего, скопив денег, вернулся во Флоренцию четыре года спустя.
На родине Гуччио влюбился в Аиду Кальвелли, швею и дочь соседа-портного. 20 октября 1902 года, чуть больше года спустя после возвращения в Италию, Гуччио женился на Аиде и усыновил ее сына Уго. Она была уже беременна первым их ребенком, дочерью Гримальдой, – девочка родилась три месяца спустя. Аида подарила Гуччио еще четверых детей: один из них, Энцо, умер еще в детстве. После у них были только сыновья: Альдо родился в 1905 году, Васко – в 1907-м году, а Родольфо – в 1912-м году.
Во Флоренции Гуччио устроился в фирму, которая выпускала изделия из кожи. Там он научился выбирать кожевенное сырье, обрабатывать и дубить кожу, а также работать с материалом разного вида и качества. Он быстро стал управляющим римским филиалом компании. Гуччио собирался открыть свое дело во Флоренции – для клиентов, которые знали толк в хороших кожаных изделиях. Так он и сделал: открыл в 1921 году первую компанию Azienda Individuale Guccio Gucci – «частное предприятие Гуччио Гуччи».
Гуччио начал закупать высококачественные кожаные изделия у тосканских производителей, а также товары из Англии и Германии, чтобы продавать их туристам, которые стекались во Флоренцию так же, как и в наше время. Он открыл небольшую мастерскую за магазином, где самостоятельно изготавливал товары в дополнение к импортным, а также открыл ремонтную мастерскую, которая быстро начала давать прибыль. Гуччио нанял местных мастеров, и его магазин быстро стал известен не только качественными товарами, но и услугами. Через несколько лет он снял помещение побольше за мостом Санта-Тринита, на другом берегу Арно – на улице Лунгарно Гуиччардини. Шестьдесят человек, работавших на Гуччио, получили распоряжение работать до поздней ночи, если понадобится, но выполнять все заказы, которых становилось все больше и больше.
Второе поколение Гуччи вступает в игру
Повзрослев, дети Гуччио приобщились к семейному делу. Альдо проявил выдающееся торговое чутье, а Васко взял на себя производство, хотя сам он по большей части предпочитал охотиться на просторах Тосканы. Гримальда, по прозвищу Pettegola – Сплетница, – стояла за прилавком в магазине.
Альдо вступил в семейное дело в 1925 году, в двадцать лет: он на тележке развозил товар покупателям в местные гостиницы, а также занимался несложными задачами в магазине – например, наводил порядок, иногда помогал с продажами и раскладывал товар на витринах. С самого начала было ясно: Альдо любит совмещать приятное с полезным. Он не только научился быть хорошим продавцом, но и умело флиртовал с молодыми покупательницами. Стройный и симпатичный молодой человек с голубыми глазами, точеными чертами лица и широкой дружелюбной улыбкой мгновенно привлекал барышень, ступавших на порог магазина. Гуччио нравилось, как очарование Альдо влияет на бизнес, и он закрывал глаза на любовные похождения сына.
Родольфо – младший сын Гуччио и Аиды, не проявлял интереса к семейному бизнесу, даже когда его братья и сестры уже помогали с работой в магазине на Виа делла Винья Нуова. Родольфо мечтал о другом. Его манила карьера киноактера.
– Я не создан стоять за прилавком, – возражал Родольфо своему отцу. Тот только качал головой. – Я хочу сниматься в кино.
На съемках одного из своих ранних фильмов Родольфо встретил энергичную блондинку, которая играла эпизодическую роль. Она была полна жизни и необыкновенно свободна духом по тем временам; это была Алессандра Винклхауссен, снимавшаяся под именем Сандра Равель. Вскоре после того, как Родольфо заметил Алессандру, они оказались вместе в кадре: это был фильм «Вместе в темноте», ранний звуковой фильм о неугомонной молодой актрисе, которая по ошибке попадает не в тот номер в отеле и ложится в одну постель с Родольфо – который в жизни уже был влюблен в нее без памяти. Эта встреча в постели на экране закончилась романом в реальной жизни. Алессандра и Родольфо сыграли красивую свадьбу в Венеции в 1944 году. Всю церемонию снимали на пленку, в том числе моменты, когда молодожены пересекают лагуну на гондоле или радостно поднимают бокалы на званом ужине. Когда 26 сентября 1948-го года у них родился сын, его назвали Маурицио – в честь псевдонима Родольфо.
Актерская карьера Родольфо оказалась успешной, однако война резко изменила киноиндустрию. Ранние звуковые фильмы одержали победу над немым кино, и новые итальянские режиссеры-реалисты – Росселлини, Висконти и Феллини – не нуждались в особом стиле, которого требовали от актеров их предшественники. Ради жены и маленького сына Родольфо – по настоянию Алессандры – попросил у отца места в семейном бизнесе. Альдо, который всегда настаивал на том, чтобы дело оставалось семейным, уговорил отца принять Родольфо. Поначалу Гуччио устроил младшего сына на работу в магазин на Виа дель Парионе. Он тут же возымел успех у дам, сраженных новым красивым и элегантным продавцом в магазине «Гуччи».
– Вы, случайно, не Маурицио Д’Анкора? Вы так на него похожи! – интересовались особенно смелые покупательницы.
– Нет, мадам, меня зовут Родольфо Гуччи, – отвечал тот, галантно кланяясь, и глаза у него польщенно блестели.
Рождение вещей под брендом Gucci
Во время войны – а значит, неизбежных сложностей с поставками кожи – Гуччио Гуччи начал изобретать альтернативы. Он стал использовать в производстве другие материалы: рафию, плетеные каркасы и дерево – чтобы свести к минимуму расход кожи. Он делал сумки из ткани c кожаной окантовкой; заказывал специально сплетенную canapa, или пеньку, из Неаполя. Из такой ткани Гуччи создали линейку прочных, легких и узнаваемых саквояжей, которые сразу оказались в числе самых продаваемых товаров компании. Гуччио разработал первый фирменный принт компании, ставший прототипом для знаменитой эмблемы с двойной G: мелкие соединенные ромбы, которые печатали темно-коричневым на естественном темном фоне. Такой принт выглядел одинаково с любой стороны ткани. Помимо сумок и саквояжей, на которых основывался бизнес, Гуччио начал производить и другие товары. Он выяснил, что небольшие кожаные аксессуары, такие как ремни и кошельки, приносили неплохой доход, привлекая к магазину внимание тех, кому не нужны были крупные вещи.
Гуччи нашли всех возможных поставщиков кожи в стране и начали использовать cuoio grasso, кожу жирового дубления, c местного кожевенного завода в Санта-Кроче. Молочных телят, специально выращенных в цветущей долине Валь-ди-Кьяна, откармливали в стойлах, чтобы не повредить шкуру. Затем эти шкуры дубили с внешней стороны и обрабатывали смазочными составами на основе рыбной муки. Так кожа становилась мягкой, гладкой и гибкой, любые царапины чудесным образом исчезали с нее, стоило только пальцем провести. Со временем Гуччи сделали cuoio grasso своей визитной карточкой.
Большинство моделей сумок члены семьи Гуччи придумывали сами, но они с радостью принимали от работников на семейное рассмотрение и одобрение предложения новых дизайнов. Скорее всего, так появилась сумка с бамбуковыми ручками, которую называли просто кодовым номером 0633. Точных сведений о том, кто и когда разработал этот дизайн, не сохранилось.
Использовать бамбук начали, когда пришлось обратиться к новым материалам из-за предвоенного торгового эмбарго. Есть мнение, что первая «бамбуковая сумка» была придумана Альдо и тогдашним capo operaio – главным мастеровым, но с кожаной ручкой, вероятно, на основе сумки, которую Альдо привез из поездки в Лондон. На характерную форму сумки его вдохновил вид на седло сбоку. Еще одной особенностью стала жесткая конструкция сумки – больше похожей на небольшой чемодан и отличной от мягких сумок с менее твердым каркасом, которые Гуччи производили до этого. Бамбук, которому придавали форму вручную над огнем, добавил товарам Гуччи особый энергичный вид. Несколько лет спустя, в фильме 1953 года «Путешествие в Италию» Роберто Росселлини, молодая Ингрид Бергман появляется в кадре с сумкой с бамбуковой ручкой и зонтиком от Гуччи.
Помимо своего прирожденного дара к торговле, Альдо унаследовал от отца верность качеству и девиз: «Цена забудется, а качество запомнится» – эти слова он золотым тиснением выводил на свиной коже и стратегически украшал ими стены магазинов.
Альдо продвигал также «концепцию Гуччи»: сочетания цветов и стилей, которые объединят всю их продукцию и станут отличительной чертой их имени. Источником множества идей для товаров Гуччи стали лошади и конюшни. Двойной шов, который использовали для сёдел, красно-зеленая тесьма, похожая на подпругу, а также металлические детали в виде соединенных стремян и удил – стали частью стиля компании. Благодаря торговому гению Альдо родился миф, будто Гуччи были знатным родом седельщиков еще в Средние века, – и образ пришелся по вкусу элите, для которой работала компания.
Похожие материалы:«Основание»: один из самых громких сериалов 2021 года?
К середине 1960-х тот самый предмет, который сделал «Гуччи» всемирным признаком статуса, тогда еще оставался на втором плане: речь о классических туфлях на низком каблуке с металлической пряжкой на подъеме. Мужские туфли такого фасона – классические мокасины на низком каблуке – назывались «модель 175». Ранее появилась женская, более изящная разновидность модели. Когда Гуччи ввели туфли в продажу в нью-йоркском магазине, в моде были каблуки-шпильки, и новинка показалась причудливой и почти не продавалась. Однако утонченные женщины вскоре оценили красоту и комфорт этих недорогих мокасин на низком каблуке.
Оригинальные женские мокасины от Гуччи под рабочим названием «модель 360» были сделаны из мягкой и гибкой кожи и украшены пряжкой-трензелем; по верху туфли шли два объемных шва, которые сужались ближе к пальцам, а затем расходились. В 1968 году изначальная модель была несколько изменена и получила название «модель 350» – это и были те самые так называемые «статусные туфли», которым так часто подражали впоследствии: чуть более шикарная модель с наборным кожаным каблуком, к которому крепилась тонкая золотая цепочка; такая же украшала носок туфли. Эти мокасины производили в семи вариантах из разной кожи (телячьей, страусиной, свиной, крокодиловой, лаковой и велюра), а также в нескольких новых расцветках, в числе которых был необычный розовато-бежевый и бледный желтовато-зеленый оттенки.
Мужчинам тоже понравилась идея обзавестись символом статуса, так что Гуччи создал мужскую версию мокасин. Новое отделение «Гуччи» в Беверли-Хиллз еще даже не успело открыться, когда Фрэнк Синатра отправил своего секретаря приобрести мокасины, чтобы добавить их к коллекции из сорока пар обуви от Гуччи. Кроме того, Гуччи разработали мужские ремни, украшения, лоферы для вождения и даже мужскую версию сумочки, которую назвали «портфелем для документов».
Вскоре туфли привлекли конгрессменов и парламентских журналистов Вашингтона, из-за чего залы Конгресса прозвали «Лощина Гуччи». В 1985 году мокасин «Гуччи» был выставлен в Метрополитен-музее в Нью-Йорке, на выставке, составленной Дианой Вриланд. Этот мокасин по сей день остается в составе постоянной экспозиции музея.
К началу 1970-х продукция «Гуччи» включала в себя все: от брелоков за пять долларов до поясов-цепочек из 18-каратного золота, весом почти в килограмм и стоимостью в несколько тысяч долларов. За следующие десять лет разнообразие товаров от Гуччи росло головокружительными темпами.
Скандалы семьи Gucci
Именно Гуччио начал первый крупный скандал в семье: он лишил всех прав на долю наследства в компании своего первого ребенка и единственную дочь, Гримальду. На момент смерти Гуччио Гримальде было пятьдесят два, и она преданно служила делу компании, много лет проработав в магазине, а ее муж Джованни помог спасти компанию от банкротства в 1924 году. Старик Гуччио передал своим сыновьям неписаное правило: женщина не могла иметь наследственного права на компанию. К своему потрясению, Гримальда выяснила, что ее братья получили равные доли в компании Гуччи; ей же достался дом за городом, участок земли и скромная сумма денег.
Смерть отца вызвала у его сыновей смешанные чувства. Хоть им и недоставало его твердой руки и совета, но они впервые в жизни почувствовали, что могут двигаться к собственным целям. Братья разделили дело между собой на три сферы влияния, и поначалу это устраивало всех троих. Альдо, которому, наконец, дали возможность следовать за мечтой и расширять компанию по всему миру, постоянно путешествовал. Родольфо управлял магазином в Милане, а Васко – фабрикой во Флоренции. Гармония воцарилась еще и потому, что Родольфо и Васко предоставили Альдо полную свободу действий: они не спорили с ним, если не считали, что он слишком отдаляется от ценностей и указаний, оставленных Гуччио.
История любви Маурицио Гуччи и Патриции Реджани
Они познакомились 23 ноября 1970 года. Для него это была любовь с первого взгляда; для нее – первым шагом к тому, чтобы завоевать одного из самых завидных холостяков Милана и одно из самых звучных имен Италии. Ему было двадцать два года, ей – двадцать один.
На первом приеме у своей подруги, Виттории Орландо, Маурицио был знаком почти со всеми. Квартира семьи Орландо располагалась на Виа дель Джардини – престижной зеленой улице в самом сердце города, где жили богатейшие предприниматели Милана. Большинство гостей – сыновей и дочерей главных семейств города – Маурицио знал в лицо.
На том вечере Маурицио было заскучал – но затем в зале появилась Патриция, одетая в ярко-красное платье, выгодно подчеркивавшее все изгибы ее фигуры. Молодой человек не мог отвести от нее глаз. Он стоял в стороне с бокалом в руке, в своем нелепом смокинге без лацканов, и рассеянно беседовал с сыном какого-то состоятельного дельца, но смотрел как Патриция беседует и смеется со своей компанией. Ее фиалковые глаза, подчеркнутые броским макияжем с темными стрелками и густым слоем туши, время от времени стреляли в его сторону и тут же отводили взгляд. Она делала вид, будто не замечает, как этот молодой человек с отросшими до шеи темно-русыми волосами следит за ней с самого ее появления.
Наконец Маурицио наклонился к другу и шепотом спросил:
– Что это там за девушка, похожая на Элизабет Тейлор?
– Это Патриция, – с улыбкой ответил друг, проследив взгляд Маурицио, застывший на красном платье, – дочь Фернандо Реджани, владельца крупной транспортной компании в Милане. Ей двадцать один, и, сдается мне, она не занята.
Поначалу он мне совсем не понравился, – сознавалась она позже. – Я была обручена с другим. Но когда я рассталась с тогдашним женихом, Виттория рассказала мне, что Маурицио от меня без ума – и все потихоньку началось. Я любила его больше всех мужчин на свете, несмотря на то, кем он стал и сколько ошибок совершил.
Патриция очаровала его: она была всего на пару месяцев младше, но казалась гораздо более опытной и сведущей. Если он и замечал, что ее темная соблазнительная красота была плодом часов в парикмахерской и перед зеркалом за косметичкой – ему было все равно. Даже в юности Патриция выглядела искусственно и вычурно. Общие друзья только гадали, что Маурицио в ней находил, когда она убирала накладные ресницы, распрямляла начес и снимала высокие каблуки; но Маурицио обожал в ней все. Он сделал ей предложение на втором свидании.
Отец Маурицио, Родольфо, был резко против связи его сына с Патрицией. Но впервые в жизни сын настоял на своем: он ушел из отчего дома, отказавшись от перспективы наследства, и разорвал все связи с отцом. Новой семьей стали для него Реджани: отец Патриции принял его в своем доме, дал тому работу и родительское благословение на свадьбу с дочерью.
Отец Маурицио не принял меня не за то, что я была Патрицией Реджани, но за то, что я была женщиной, которая украла его любимого сына, – позже рассказывала Патриция. – Маурицио впервые в жизни не подчинился его слову, и это приводило его в ярость.
После свадьбы Патриция заручилась поддержкой Альдо, который всегда стоял за семейный дух в бизнесе. Тот приглядывал за Маурицио, и его впечатлила решимость племянника в противостоянии отцу. А еще он начинал осознавать, что никто из его сыновей не горит желанием ни переезжать с ним ради бизнеса в Соединенные Штаты, ни продолжать его дело. Благодаря стараниям Альдо и Патриции, отец и сын снова нашли общий язык.
Маурицио с супругой переехали в Штаты, где Родольфо приобрел для них роскошные двухэтажные апартаменты. Патриция отделала стены кремовой тканью под замшу, украсила комнаты современной мебелью с затемненным стеклом, а на диваны и полы постелила леопардовые и ягуаровые шкуры. Она с удовольствием разъезжала по Нью-Йорку в машине с личным водителем и номерными знаками «Мауриция»; в общем, нью-йоркская жизнь ей была по вкусу. Однажды в интервью для телевидения она созналась, что ей «лучше плакать в «Роллс-Ройсе», чем радоваться на велосипеде.
Патриция любила Маурицио и восхищалась щедростью Родольфо, поэтому ее тогда мало беспокоили вопросы собственности. Она посвятила себя тому, чтобы быть хорошей женой и матерью. Алессандра, их с Маурицио первая дочь, родилась в 1976 году, и назвали ее в честь матери Маурицио, чем поистине осчастливили Родольфо. Вторая дочь, Аллегра, появилась на свет в 1981 году.
– Мы жили душа в душу, – рассказывала Патриция. – Мы были верны друг другу, и вместе нас ничто не тревожило. Он позволял мне брать в свои руки дом, общество, девочек. Он дарил мне бездну внимания, подарков, любящих взглядов... Он прислушивался ко мне.
Фильм Ридли Скотта: вдохновлен реальными событиями
Пожалуй, это самая точная формулировка. Сценарий фильма, хоть и опирается на книгу Форден, позволяет себе много вольных трактовок и интерпретаций. Из-за этого, а также из-за ограничений хронометража, история в фильме разваливается, мотивации героев становятся неясны, а их развитие – нелогичным.
Скажем, Паоло никогда не был карикатурной бездарностью: достаточно талантливый дизайнер, он создал для бренда несколько успешных коллекций прет-а-порте. Патриция показана простушкой из низшего класса, в одиночку пытавшейся управлять империей Гуччи через марионетку-мужа, вскорости вышедшего из-под ее контроля. Оба эти представления далеки от правды: и отец ее был преуспевающим бизнесменом, и сама она знала несколько языков, да и в интригах семейство Гуччи были мастерами. На протяжении десятилетий шли споры о том, как будет выглядеть продукция Гуччи, кто будет определять ее политику и как именно. Доли бизнеса постоянно переходили из рук в руки, от кузенов к старшим родственникам и обратно. Многолетняя захватывающая интрига совершенно потерялась в фильме.
Резюмируя: если вы хотите узнать, какой история была на самом деле, советуем прочесть «Дом Гуччи» Сары Гэй Форден. А уже после идти в кино и наслаждаться красивыми кадрами итальянской dolce vita, поскольку именно картинка – а также многочисленные сумки, туфли и витрины Gucci – самое привлекательное, что есть в фильме.
